Цель на сегодня – Акамас. Карты изучены, маршруты намечены. Едем. Навигатор гонит вдоль моря, но мы-то знаем! Сорок километров на север через горы.
Ущелья, деревни, мандарины. Пространство ниже по склону – в оранжевый горошек. Время от времени у дороги обнаруживается стол, на нем – мешки, первая мысль – картошка. Но нет, расфасованные по два кило мандарины. Мужественно едем дальше.
Проскакиваем Полис. Навстречу – бегущая толпа. С номерами и прочей экипировкой. У входа в заповедник – еще одна. Парковка забита. Помаявшись, разворачиваемся. Переждем, по Полису погуляем.
В городке толпы гуляющих, откуда бы? Воскресенье?
Перед нашим носом перекрывают движение. И предлагают встать на автобусной парковке. Нашим легче. К центру движемся пешком, тут всё рядом.
Навстречу - странно одетые люди. Кино снимают? Последнее время куда ни поеду – то красноармейцы бегут, то барышни в чепцах гребут… Ладно.
Народу становится больше, костюмы как-то не стыкуются. Натыкаемся на машину с огромной куклой. Наконец доходит: карнавал? Что вдруг?
Хотя какая разница. Главное – наблюдательный пункт выбрать. Чтоб всё видно и не очень громко. Потому что мощный динамик с ламбадой в полуметре от уха – это страшно.
У всяко-разно наряженных машин – условно однородные группы: полиция, черти, люди в белых халатах и белых же… как это называется? Гарем, в общем.
Чувствую себя странно. Неодетой. В собравшейся по обеим сторонам улицы толпе таких немного. В коляске напротив – джентльмен во фраке. И с соской. Его папаша поправляет длинные светлые локоны. Мелькают рога и рожки, очки, хвосты, радужные парики…
Дорогу прокладывает та самая «кукольная» машина. Мужчина в золоте сверху раскланивается, точнее, персонально здоровается с каждым вторым зрителем. Его приветствуют, машину обстреливают, осыпают, оплевывают всем, что есть в пакетиках, баллончиках, карманах. Мэр? Не знаю. В него ничего не летит. Следующим за ним достается куда больше – запасы неисчерпаемы.
Шествие продолжают танцующие девочки разных возрастов и комплекций, полиция от двух лет и старше, некоторые – на персональных автомобилях под опекой родителей, любители попкорна, пираты, тот самый гарем с шейхом во главе, больница, дом престарелых. Эти замыкают колонну и развлекаются на всю катушку. Стоящую рядом со мной даму подхватывает плечистая неумеренно волосатая медсестра, укладывает на каталку, пытается пристегнуть. Жертва брыкается, спохватившиеся дети бросаются спасать. Все счастливы. Общее возбуждение зашкаливает.
Вдруг веселье заканчивается. Толпа куда-то делась. Прохожие расслабленно бредут по усыпанному конфетти и серпантином асфальту. А меня оплевали. «плевки» исчезают быстрее, чем я достаю платок. Вот и ладушки.
В городке, похоже, работают всего три таверны. Они на одной улочке. Пройти трудно – сейчас весь город здесь, за столиками. Смех, разговоры. Для нас находится место.
Пью кофе и наблюдаю семейный бизнес. Вокруг клиентов суетятся три поколения. Дедушка, похоже, бросился в бой, в чем был, не заморачиваясь. Профессионал – виртуоз. Слалом с нагруженным подносом. Интересно, в огороде копался или на солнышке грелся?
Четвертое поколение – барышня лет двух – громко ревет. И мы лишаемся официантки. Кажется, надолго. Мой капучино и Димин сок допиты, нас спасают – расплачиваемся и идем к морю.
Дорога неожиданно долгая и запущенная. Город быстро заканчивается, вокруг – мандарины за покосившимися или вовсе развалившимися заборами. Дима рвется продегустировать, я не пущаю. Дорога к пляжу размыта. Огромные лужи, грязь, колеи. Надо же. Берег пуст, не ухожен. Как-то одновременно тоскливо и хорошо. Запах моря, в отдалении – люди с собаками, какая-то возня по подготовке к сезону.
Слоняемся по Полису, ставшему очень тихим. Вдруг понимаю, что ужасно устала. Лучшее, что можно сделать – вернуться домой.
Вечером выбираемся на набережную Пафоса. Все кафе заполнены, гомон, музыка. Запоздало вспоминаю: масленица же!